4 мая, всего за три дня до вступления в должность президента России в Кремле, Путин провел в своей подмосковной резиденции Ново-Огарево переговоры за закрытыми дверями с Томом Донилоном (Tom Donilon), советником по вопросам национальной безопасности Белого Дома, который прибыл в Москву для того, чтобы передать твердое намерение Барака Обама развивать сотрудничество с Россией.
Донилон вернулся из этой поездки, уже зная, что Путин не будет присутствовать на встрече глав государств большой восьмерки (G-8), которая будет проходить в Кэмп-Дэвиде 18-19 мая, равно как и на встрече глав государств НАТО (Чикаго, 20-21 мая). И это при том, что место проведения саммита G-8 было специально перенесено для удобства России.
Таким образом, первая встреча между Обамой и Путиным-президентом отодвинулась на саммит большой двадцатки (G-20), который должен состояться в мексиканском городе Лос-Кабос (Los Cabos) 18 и 19 июня.
И самые различные предположения не заставили себя ждать.
Некоторые намекали на напряженность, возникшую недавно в отношения между Россией и США в связи с реакцией Путина на акции протеста оппозиции. Другие указывали на причины, связанные с внутренней борьбой за власть.
Как бы там ни было, нет сомнения в том, что две встречи на высшем уровне, которые должны состояться в этом месяце, самым серьезным образом скажутся на отношениях между двумя странами. На первой встрече это будет связано с проблемами всеобщей безопасности. На второй – с необходимостью согласовать участие России в размещении противоракетной обороны НАТО в Европе.
Если говорить о всеобщей безопасности, на встрече глав государств большой восьмерки особое значение будут иметь два вопроса (помимо экономики). В первую очередь, иранская ядерная программа, переговоры вокруг которой возобновились в апреле после годичного перерыва, причем результаты первого раунда получили положительную оценку со стороны глав государств. Будучи постоянным членом Совета Безопасности ООН, Россия участвует в этих переговорах, и ее участие в решении одной из главнейших проблем текущего момента имеет огромное значение.
То же самое можно сказать (исходя из стратегических отношений между двумя странами со времен холодной войны) и о роли России в разрешении сирийского кризиса. Положение в этой стране ухудшается с каждым днем, а вероятность неудачи плана Кофи Аннана и начала гражданской войны постоянно возрастает. С другой стороны, на встрече глав государств НАТО представляется весьма важным сблизить позиции с Россией по вопросу противоракетного щита. Главная его задача заключается в защите Европы и США от возможных запусков ракет короткого и среднего радиуса действия из Ирана и Северной Кореи. Однако Россия настроена скептически и считает, что истинная ЕвроПРО представляет угрозу ее безопасности.
Предложенный в 2009 году Обамой Европейский поэтапный адаптивный подход, казалось, снял напряженность, возникшую между обеими странами, и позволил подписать новый договор об ограничении стратегических вооружений, благодаря которому Россия и США совершили качественный рывок в деле нераспространения ядерного оружия. А в конце 2010 года, во время встречи на высшем уровне в Лиссабоне, российская сторона выразила согласие рассмотреть вопрос в возможном взаимодействии с НАТО в вопросе создания системы противоракетной обороны. Однако у российской стороны вновь возникли опасения ввиду того, что в течение всего этого времени Вашингтон не смог предоставить юридических (а не только политических) гарантий того, что развертывание европейской ПРО не будет представлять угрозы для стратегического потенциала России.
Дело дошло даже до того, что недавно начальник Генерального штаба ВС РФ генерал Николай Макаров заявил о том, что Россия не исключает возможности нанесения превентивных ударов для вывода из строя противоракетного щита, развернутого на европейской территории, если он будет представлять угрозы интересам национальной безопасности.
В качестве основных аргументов российская сторона приводит угрозу, которую в дальнейшем может представлять для ее межконтинентальных баллистических ракет Европейский поэтапный адаптивный подход. А также сопротивление Москвы развертыванию военной инфраструктуры США на территории тех стран, которые вступили в НАТО после 1999 года, о чем пишет Стивен Пайфер (Steven Pifer) в статье, опубликованной недавно Институтом Брукингса. С учетом с набора и остроты вопросов, которые должны будут обсуждаться на обеих встречах на высшем уровне, присутствие на них президента Российской Федерации представляется весьма уместным.
Помимо самой по себе важности этих встреч, мы не можем забывать о том, что сейчас как никогда важны нормальные, сбалансированные, свободные от напряженности отношения между Россией и США.
Особенно учитывая то, что обсуждение вышеупомянутых вопросов займет много времени, а их решение не может осуществляться сепаратно, а лишь в комплексе.
Приемлемое решение этих проблем
Мы должны сделать все возможное для того, чтобы предложение, которое Донилон передал Путину, воплотилась в жизнь. Именно тогда президент США Барак Обама сможет считать, что вполне заслуженно получил в 2009 году Нобелевскую премию Мира.
* В настоящее Хавьер Солана является президентом Центра по изучению глобальной экономики и геополитики и почетным научным сотрудником Института Брукингса.
Оригинал публикации: Putin, el ausente presente en las cumbres del G-8 y la OTAN
Источник : http://inosmi.ru