“Когда я читаю рассказ, мне трудно понять намерения героев”. “В беседе по телефону я часто не уверен, моя ли очередь говорить”. “Я всегда и во всем замечаю структуры (узоры)”. Это примеры из теста на AQ — коэффициент аутичности (не путать с IQ). Выпускник МФТИ Сергей Ружейников набирает 28 очков из 50 возможных, немного не дотягивая до 32 — повода для обращения к психотерапевту.
Доктор Ружейникову совершенно ни к чему, он живет полной жизнью и от добра добра не ищет. Успешный программист и ведущий научный сотрудник Шеффилдского университета, в свободное время он консультирует пивоварни в Средней Англии (держит в уме десятки рецептов пива) и строит бизнесы на онлайновых сообществах. Неловкость в общении лицом к лицу, речь, лишенная эмоций, — Ружейников от этих своих особенностей совершенно не страдает.
Психологи никак не могут договориться, где кончается тяжелая аутичность и начинается легкий аутизм со всеми его типичными признаками: отчуждением от внешнего мира, почти непреодолимыми трудностями в общении, узостью интересов. Правда, все эти “недостатки” не мешают избранным добиваться грандиозных успехов. В аутичности подозревают Ньютона и Ницше, Эйнштейна и Тьюринга, Моцарта, Бетховена и даже Ван Гога.
Клиническую картину аутизма независимо друг от друга описали в 1943 г. американец Лео Каннер и австриец Ганс Аспергер. А за 15 лет до этого ее нарисовал Владимир Набоков в “Защите Лужина” — с необыкновенно точными деталями. Возможно, писатель пользовался инсайдерской информацией. В аутичности подозревают и самого богатого человека планеты Билла Гейтса: как иначе объяснить свойственные основателю Microsoft концентрацию на технических подробностях, ритмичность движений и монотонную речь?
Меттью Бельмонте из Центра исследований аутизма при Кембриджском университете считает, что аутисты страдают не от недостатка человечности, а, наоборот, от ее переизбытка: “Human, but more so”*. Трудно придумать что-либо более противоречащее житейской мудрости. Именно человечности — способности понимать и чувствовать других — аутистам как раз и не хватает сильнее всего. Но сопереживать могут и животные, а вот аналитическое мышление и способность к систематизации развиты только у человека. Просто у аутистов они развиты до крайности.
Крайняя форма мужского шовинизма
Мужчины и женщины воспринимают мир по-разному. Первые обычно лучше ориентируются в пространстве и больше любят механические игрушки. Женщинам проще распознавать эмоции и намерения других людей. Похоже, различия между двумя типами мышления обусловлены строением головного мозга. Мужской мозг в среднем немного больше — но не за счет серого вещества (нервных клеток), а за счет белого (проводящих путей). Зато женщины в среднем создания более цельные и гармоничные: два полушария их мозга лучше связаны и интенсивнее общаются друг с другом, чем у мужчин.
Аутизм — это, по сути, предельный случай “мужского” типа мышления, с его полной неспособностью “читать” других людей и гипертрофированным талантом к систематизации. Как выясняется, мозг аутистов слишком “мужской” и с анатомической точки зрения: много белого вещества, связь между дальними отделами очень слаба или вовсе нарушена, зато на отдельных участках она иногда гораздо сильнее, чем в норме**.
Профессор Кембриджского университета Саймон Бэрон-Коэн считает, что за формирование аутичных особенностей мозга отвечает сочетание нескольких генов, действие которых может усиливаться гормонами (у мужчин) или ослабляться (у женщин). Риск, что эти гены встретятся и дадут тяжелую патологию, повышается, если оба родителя имеют склонность к аутизму. Такое в современном обществе бывает все чаще и чаще, и виноват в этом технический прогресс.
Аутичная цивилизация
Ученые до сих пор спорят о том, почему в 1990-е гг. число детей-аутистов в США выросло более чем вдвое. Диагноз “нарушение из спектра аутизма” сегодня ставится в Штатах одному ребенку из 250. Некоторые считают, что дело просто в более совершенной диагностике: раньше детям с аутизмом ставили просто “умственную отсталость”. Другие уверены, что дело не только в этом. Как любая крайность, аутизм плохо вписывается в реальность вообще и человеческого общества в частности. Однако сегодня само общество все больше приспосабливается к аутизму и создает условия для его роста.
“В западной цивилизации аутичный человек практически везде может комфортно устроиться, — говорит научный сотрудник Московского НИИ психиатрии Оксана Ковалевская. — Атрофия чувств и ощущений не мешает, а помогает ему достигать своих целей. Свою асоциальность он может компенсировать с помощью симулякров, научившись говорить правильные слова в определенной ситуации”.
Раньше у человека не от мира сего, пусть даже он не без способностей, было мало шансов оставить свои гены в потомках. Чокнутый профессор или “синий чулок” — мало кого могла устроить такая партия. Сегодня аутичные люди могут не просто найти блестящее применение своим способностям. В мире, где есть меритократия, но нет границ, они склонны концентрироваться в определенных местах.
Идеальное прибежище для тех, кто не нуждается в обществе, — индустрия высоких технологий, компьютерная в особенности. Программистов ценят не за способность разбираться в людях, а за то, что они пишут идеальный код. Трудности общения лицом к лицу компенсируют электронная почта и форумы. Там легче встретить родственную душу, разделяющую твою страсть к языку Perl или сериалу Star Trek. И создать с ней союз, укрывшись от этого безумного, непредсказуемого мира. У таких родителей выше вероятность произвести на свет аутичных детей.
Один из очагов аутизма в США — штат Калифорния, Силиконовая долина, родина интернет-бума. Сегодня диагноз “аутизм” там ставится одному ребенку из 150, почти вдвое чаще, чем в среднем по стране. “В других штатах аутизм воспринимается как романтика из фильма Человек дождя . Здесь это реальная проблема”, — говорит Ольга Шаповалова из Национального университета Калифорнии.
Рождаются и становятся
Граница между аутичностью и аутизмом в разных странах проводится по-разному. О болезни можно говорить тогда, когда человек не в состоянии адаптироваться к окружающему миру, подчеркивает руководитель центра реабилитации инвалидов детства “Наш солнечный мир” Игорь Шпицберг. Он также предупреждает, что с диагнозом “аутизм” в России нужно обращаться крайне осторожно: “С раннего детства ребенок с особенностями аутичного спектра в США или, например, Франции не будет выпадать из социальной обоймы, — объясняет он. — У нас же в обществе до сих пор распространена установка, что есть люди, а есть инвалиды. И человек с диагнозом аутизм автоматически оказывается отделенным от общества”.
Аутичные люди хорошо себя чувствуют в автономных от внешнего мира областях. Черты аутиста может приобрести и любой узкий специалист. “Как только человек сильно углубляется во что-то одно, остальные стимулы начинают его раздражать, — говорит Шпицберг. — Рассеянные профессора получаются даже из самых жизнерадостных студентов”.
В предпринимательстве аутичным не место — тут требуются мгновенная ориентация и понимание людей. А вот в организованных бизнес-структурах они могут успешно существовать. Шпицбергу известны примеры, когда аутисты успешно работают руководителями среднего звена крупнейших российских компаний. Внешне не приспособленные к жизни, они сделали карьеру благодаря своим гигантским компенсаторным способностям. Именно этим аутичные люди отличаются от просто застенчивых и закомплексованных, которые не выбиваются никуда.
Для многих задач нашего века у “нейротипичных” людей (так сегодня называются неаутисты) просто не хватает способностей. Новое увлечение Ружейникова — сводный каталог автомобилей в Интернете: “Модельный ряд Toyota Rav4 — 78 модификаций. И так у любого производителя. На русском сегодня негде быстро сравнить все характеристики с предложениями конкурентов”. И ведь сделает он такой сайт. С его-то способностями к систематизации.
http://www.smoney.ru